«Прикажите их убить!» Январь и практически весь февраль 1917 г. царь провёл в Царском Селе. 22 февраля он убыл в Ставку, а 23 февраля в Петрограде рабочие вышли на улицы. 27 февраля было объявлено о создании Временного комитета Государственной Думы.
Царь решил ехать в Царское Село. Для его непосредственной охраны командир Конвоя назначил в литерный поезд «А» сотника Шведова, одного урядника и двух казаков от 1-й лейб-гвардии Кубанской сотни и в поезд «Б» — команду из 14 казаков 4-й лейб-гвардии Терской сотни под командой хорунжего Лаврова.
2 марта Николая II записал в своём дневнике: «Утром пришёл Рузский и прочёл свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто безсильно что-либо сделать, т.к. с ним борется соц[иал]-дем[ократическая] партия в лице рабочего комитета. Нужно моё отречение. Рузский передал этот разговор в Ставку, а Алексеев — всем главнокомандующим. К 2 часам пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился… Кругом измена, трусость и обман!»
Последние слова не касались лишь немногих, в том числе офицеров и казаков Конвоя. Они до конца сохранили верность однажды данной присяге.
Когда отбывали радостные Гучков и Шульгин, увозившие Манифест об отречении царя, Николай II обратился к присутствующим в тот момент казакам Конвоя:
— Теперь вы должны сорвать с себя мои вензеля. На что казаки, став по стойке «смирно», ответили:
— Ваше Императорское Величество, прикажите их убить! Царь не ожидал, что кто-то в этой обстановке может ещё
оставаться верным ему.
