Портрет

Год выпуска: 2006 Автор: Николай Васильевич Гоголь Исполнитель: Алексей Кузнецов Жанр: Повесть Издательство: Союз Тип: аудиокнига Продолжительность: 2 часа 34 минуты Аудио кодек: MP3 Битрейт аудио: 320 kbps Описание: Ты в нем (в "Портрете") так раскрыл связь искусства с религией, как еще нигде она не была раскрыта. С. П. Шевырев - Н. В. Гоголю

Гоголь описывает здесь судьбу художника, совершившего грех против Духа Святого. Отец Сергий Булгаков Повесть Гоголя "Портрет", как известно, имеет две редакции. В каком соотношении они находятся? Сам писатель считал, что от прежней повести ("Арабесок" - 1835г.) осталась только "канва", по которой в новой редакции "все вышито вновь". Исследователи и критики творчества Гоголя как прежде, так и ныне склонны большей частью согласиться с мнением автора повести. Белинский же, например, считал, что лучше стала только первая часть. Вторую же часть повести как в первой, так и во второй редакции он со свойственной ему безапелляционностью забраковал (вторая часть "решительно ничего не стоит" - 1835; "вся остальная половина повести невыносимо дурна" - 1842). Белинский даже предлагал убрать из повести и портрет (!), и ростовщика, и аукцион, то есть фактически оставить лишь первую часть (см. 3, т. 1, с. 303; т. 6, с. 426-427).

Нам кажется, что различия между двумя редакциями преувеличены. Во втором варианте произведения Гоголь приглушил некоторые фантастические мотивы, затушевал демоническую подоплеку некоторых эпизодов, так что верно "расшифровать" смысл отдельных мест второй редакции можно, только зная вариант "Арабесок", поэтому мы в данной главе рассматриваем две редакции повести как единое произведение. За основу мы берем текст "Арабесок", лишь иногда привлекая для сравнения отрывки из второй редакции. Такой подход оправдан, если мы хотим выявить и показать некоторые особенности взглядов Гоголя на взаимосвязь веры, религии и искусства. Через семь лет после "Арабесок" Гоголь "вышивал" заново, но канву, идейную основу произведения, он оставил, она была ему дорога, и взгляды писателя на искусство, в главном, остались прежними. Осталась, конечно, и исключительно важная для понимания произведения двухчастная структура повести.

Часть первая – "Живописец" 1. Лавка. 2. Глаза. 3. Гипернатурализм. 4. Сделка. 5. Антиикона. 6. Модный живописец. 8. Безумие и смерть. Часть вторая – "Иконописец" 1. Опять лавка. 2. Иконописец. 3. И снова сделка. 4. Последствия. 5. Монашество. 6. Живая икона. 7. Искупление. 8. Опять о портрете. 9. 3ло. Финал.

Краеугольный камень православного учения о зле состоит в том, что зло - это "не-сущее", оно не онтологично, оно не имеет собственного бытия и может существовать лишь как паразит на теле добра. Зло способно появиться только там, где возникает "ущербность" в добре, его нехватка. Так же как злой дух не имеет образа, зло не обладает самобытием, поэтому иногда для того, чтобы уничтожить зло, достаточно сорвать с него маску, то есть назвать все своими именами: зло - злом, демоническое - демоническим, тьму - тьмой. И тогда зло рассеивается в без-о'бразное небытие. Это и произошло с портретом: он исчез на глазах у слушателей, когда сын иконописца рассказал присутствующим его историю, на холсте же остался "какой-то незначащий пейзаж". Гоголь вносит, правда, дополнительный мотив времени (портрет мог исчезнуть только по истечении пятидесяти лет), назначает временные координаты (после первого новолуния; это, видимо, не случайная деталь - лунным календарем пользуются в Православии при расчете Пасхалии). Наконец, писатель особое значение придает мотиву покаяния, совершаемого автором портрета всей своей дальнейшей жизнью и написанием иконы, которая побеждает портрет, и тот, будучи произведением зла, просто исчезает (Гоголь находит точный образ: "как исчезает дыхание с чистой стали". - 1, т. 7, с. 302). Зло - только след демонического дыхания на стали добра. Во второй редакции финал повести переделан писателем. Портрет в конце рассказа крадут. Главная же идея, связанная со злом, остается во всей силе. Сын иконописца рассказывает историю портрета, и портрет исчезает, но исчезает не навсегда, как в первой редакции, а как бы затаивается, чтобы, выждав удобный случай и подходящего человека (нового Черткова), опять проявить свои демонические способности. Второй финал также вполне в духе Гоголя и всего произведения: писатель еще раз призывает художника к осторожности, внимательности, ответственности, призывает прежде всего хранить чистоту сердца, "бодрствовать" душой, как это делал в монастыре старец Григорий, иконописец. Поэт и критик Иннокентий Анненский в свое время тонко подметил, что повесть "Портрет" написана в форме Пролога или Минеи. Это замечание, на наш взгляд, справедливо лишь с важными ограничениями, и отнести его можно только ко второй части повести. Она действительно имеет много общего с житием, но только по своему сюжету; типичные, характерные для жития элементы, бесспорно, - налицо. Вместе с тем многое находится в противоречии с житийным каноном: это своеобразный, индивидуальный голос автора (рассказчика), обилие второстепенных деталей, лирические отступления, прямое высказывание собственных взглядов на различные эстетические и религиозные проблемы. Вторая часть "Портрета" как бы хочет и не может вылиться в житие. Ей мешает живопись и не хватает иконичности, она никак не может стать словесной иконой главного персонажа, старца Григория, хотя часто к этому очень близка. Иннокентий Анненский отметил также, что "Портретом" Гоголь "напророчил" свое писательское будущее, свою творческую судьбу.

Приводится по: Лепахин В. В. Икона в русской художественной литературе. Икона и иконопочитание, иконопись и иконописцы. М., изд-во "Отчий дом" 2002.- 736 с. сс. 164-199